Сошедшим с палубы корабля новобранцам, чье долгое путешествие вдоль берегов Хай Рока и Хаммерфелла в далекий, холодный и загадочный Скайрим наконец закончилось, объяснили, как добраться до казарм. Впрочем, первые приказы о распределении должны были прийти только на следующий день и пока молодым эльфам было предложено осмотреться. Мало кто воспользовался великодушным предложением капитана: альтмеры неодобрительно оглядывали серую, тусклую громаду столицы северной провинции, угрожающе нависавшей над гаванью.
Казалось, проектировщики и строители в едином порыве просто навалили друг на друга блоки черного камня, облепили дома знати тяжеловесными каменными же украшениями, какие-то крыши покрыв черепицей, а какие-то - решив, что сойдет и так - соломой, как в беднейшей деревне. Привыкшие к широким проспектам алинорских городов, к воздушной приморской архитектуре, к лучам теплого солнца, отражающегося от золоченых башенных шпилей, новоиспеченные талморские солдаты заметно скисли и решили сразу идти до казарм.
Силталаурэ же решила не отчаиваться и не судить предвзято: непохожее на привычное не обязательно некрасиво. Может быть, оно тоже красиво, но по-своему. Поэтому она сразу же направилась по извилистой тропинке от доков вверх по склону, к главным воротам города. 
Когда говорят "Солитьюд", что первым приходит на ум? Конечно же, Тайбер Септим, которого люди почему-то почитают - почитали до заключения Конкордата - как бога, Королева-Волчица, совершавшая некромантские ритуалы, отвратительные каждому настоящему альдмерскому магу,  безумный император Пелагиус - и знаменитый Синий Дворец. Говорят, в Синем Дворце по специальному указанию королевы Элисиф - хотя здесь ее чаще называют ярлом - некоторые залы все завесили синими тканями, комнаты убрали в синих тонах, даже слуг заставили носить синие одежды. А на пирах подают кушанья на синем стекле и серебряных блюдах с инкрустацией из ультрамарина. Что за красота! Леди Силталаурэ надеялась, что, если, может быть, ее определят служить при посольстве, ей удастся попасть в Синий Дворец в качестве телохранительницы или сопровождающей госпожи Эленвен, талморского эмиссара в Скайриме и давней знакомой ее матери.
Осмотрев достопримечательности, Силтэ - как ласково называли ее дома - поднялась на знаменитый мост Мрачного Замка, и в записной книжке зарисовала открывшийся ей вид на город, горы и сияющее на солнце, как ртутное, море Призраков. Наверху, на крепостной стене, было очень ветрено: порывы стылого северного ветра, долетавшего с самого побережья, забирались леди Санхолда за воротник стеганного дублета, надетого под форменный нагрудник доспеха, трепали страницы ее дневника. Однако Силталаурэ не стала расстраиваться и спустилась вниз по винтовой лестнице башни в город, где - не без труда - нашла трактир, единственный на весь Солитюд. Вывеска над ним гласила: "Смеющаяся Крыса", и хоть крысы - не совсем то, о чем думаешь в поисках места, где хотелось бы поужинать, Силталаурэ все же зашла внутрь, обеими замерзшими руками толкнув тяжелую дверь.
Вечерело, и небольшой зал под низкими сводчатыми потолками был полон. Белокурая девушка-бард в кожаной броне, не скрывавшей почти ничего из того, чем щедро одарила ее Природа, пела какую-то заунывную песню, сидевшие в зале - в основном, это были имперские легионеры, как догадалась леди Силтэ, сменившийся гарнизон Мрачного Замка - смотрели на талморку с неудовольствием, но молчали. Некоторые из них, убеленные сединами и покрытые шрамами, вполне могли бы участвовать в Великой Войне.
Сняв шлем и зажав его подмышкой, леди Силтэ, неуверенно улыбаясь и извиняясь перед теми, кого могла случайно толкнуть, пробралась к единственному свободному столику в самом центре зала и заказала у пробегавшего мимо трактирщика жареной рыбы с овощами и некрепкого вина.
- Осталось только пиво, - буркнул норд. Ворчал он не из нетерпимости к Высоким Эльфам, а, скорее, потому, что очень уж торопился обслужить легионеров с офицерскими знаками различия, сидевшими за трактирной стойкой.
- Тогда мне пиво, пожалуйста, - сказала Силталаурэ, но трактирщика уже и след простыл.
Девушка подперла подбородок кулаком и стала разглядывать сидевших в зале военных, постукивая пальцами по столешнице. Вряд ли рыбу принесут скоро, поэтому она настроилась на долгое и утомительное ожидание. Но тут скрипнула дверь и в зал вошел молодой мужчина, тоже альтмер, в юстициарской мантии. Он был высок, хорош собой, форма сидела на нем просто изумительно, как влитая - леди Санхолда могла только мечтать о том, чтобы выглядеть в своих доспехах так же впечатляюще, и залюбовалась офицером. Она вдруг почувствовала себя неприлично счастливой - соотечественник, здесь, среди этих хмурых людских лиц! Вот бы он подошел к ней, заговорил, тогда она бы не испытывала такой мучительной неловкости - одинокий талморец в окружении множества хмурых, пьяных и уставших имперцев, бретонцев и редгардов.

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-26 19:40:04)

Рыбу не несли. Определенно не несли.
Высокий офицер пробирался по залу, а Силталаурэ провожала его взглядом, выглядывая из-за стола, как голодная кошка из-за порога. Она вдруг подумала, что такое внимание к соотечественнику может быть неправильно истолковано присутствующими и, смутившись, перевела взгляд на рыжий с золотым огонь, весело трещавший в почерневшем от сажи очаге. Это в Санхолде, где знатные молодые господа и дамы, как правило, все - хорошо знают друг друга, такое поведение могут счесть эксцентричным, но не более того: леди встретила знакомого и ей не терпится поделиться с ним последними сплетнями. Кто знает, какие у них тут нравы, подумала Силтэ, кося на юстициара зеленым глазом: лицо узкое, как рисовое зернышко, немного костистое - линии скул, бровей, носа резкие, как будто бы вышедшие из-под пера раздосадованного художника, а вот губы по-девичьи пухлые. Ей захотелось увидеть, какого цвета у него волосы - к тону кожи подошел бы густо-золотой - и юстициар, как по милости изменчивых даэдра, подслушавших ее мысли, снял капюшон.
Альтмерка едва сдержала разочарованный вздох. Острижен под ноль, короче некуда. Не обрамленное волосами - крупными локонами по сиродиильской моде или аскетично свисающими прямыми прядями, как носят ученики волшебников, недавно посвященные в настоящие маги - лицо казалось простоватым и даже немного отталкивающим. Дело не в том, что талморец был некрасив, нет, а в том, что он был солдатом и ему приходилось убивать - это наложило неизгладимый отпечаток на его черты. Некоторые служат веками, но о том, где они побывали и что делали, можно лишь догадываться: а этот впитал в себя все, через что прошел.
Солдат. Воин. Выполняющий приказ. Всегда выполняющий приказ.
Силталаурэ расхотелось, чтобы он подсаживался: а потом снова одолело проклятое любопытство. А и правда, где он успел побывать? Давно ли в Скайриме, как оказался пожалован юстициарской мантией? Все ж таки волшебник или воин? Простого рубаку ни за что не сделали бы юстициаром. Плечи широкие, руки сильные, да и эта особенная походка выдают мера, ловко держащего в руках меч: но альтмер, совершенно не знакомый с магией - такая же редкость, как талантливый волшебник-норд.
Изведенная любопытством, девушка снова бросила быстрый взгляд на офицера - а он вдруг возьми и посмотри ей в глаза.
Силтэ быстро отвела взгляд, стараясь разглядывать затылки двух сидящих перед ней нордов, одетых, как мелкие лавочники, как можно более естественно.
Хотя глаза у него рыжие, подумалось ей. Рыжие, как отблески костра. Но, все же, с волосами хотябы до плеч ему было бы значительно лучше.

"Мама", подумала Силталаурэ яростно. "Уже позаботилась обо всем!"
Какой стыд, так и хотелось спрятать лицо в ладонях и залезть под стол. Карьера леди Санхолда грозила начаться с того, что нарочно приставленный к ней любящей мамой офицер станет водить девушку за руку по окрестностям и говорить: "Смотри, Силтэ, это морозный паук, он ядовитый. Не стоит тыкать в него палкой, он может плюнуть в тебя ядом".
Да, леди уже успела во время плавания - дорога была долгой - прочитать "Бестиарий северных земель" и примерно знала, что ее ждет на месте службы: великаны, мамонты, пауки, саблезубые снежные коты и повстанцы. В заключающей главе автор иронично упомянул Братьев Бури, сторонников мятежного ярла Буревестника, как самых опасных скайримских хищников. В общем-то, все понятно, нужно было только найти правильные книги. Зачем Силтэ еще и персональная нянька, куклы за ней подбирать? Леди уже не в том возрасте, давно выросла из детских платьиц.
Однако юстициар ни в чем не виноват, напомнила себе девушка. Подобный приказ ему, опытному боевому офицеру, наверняка еще противней, чем ей. А это значит, что нужно вести себя не как обиженная девица на выданье, а разумно. Возможно Маарин станет ее начальником? Тем лучше, отличный повод произвести хорошее впечатление и показать, что она, Силталаурэ, сюда не за новыми впечатлениями приехала - хотя, положа руку на сердце, и за ними тоже.
Девушка поднялась из-за стола и отдала честь: все-таки, не пристало солдату сидеть перед офицером. Подумав, она еще и протянула руку - но не для поцелуя, для пожатия, солнечно улыбнувшись Маарину.
- Добрый вечер, чрезвычайно приятно с вами познакомиться. Я заказала поесть, рыбу с чем-то: несколько часов назад мы, я имею в виду, новобранцы, сошли с корабля и я все это время бродила по городу, ужасно проголодалась. Может быть, вы составите мне компанию? Если хотите, конечно, и если это возможно. Я понимаю, субординация - это очень важно, вы юстициар, а я - пока нет... - оговорилась она и ужаснулась своим словам: а вдруг ее новый знакомый решит, что Силтэ собирается и чины получать по маминой протекции. - Я имею в виду, что, может быть, вообще юстициаром не стану: это большая честь, служить Доминиону в офицерском чине и наверняка не дается просто так. Но я горда быть и солдатом тоже.

- Первые впечатления? - переспросила она, усаживаясь обратно за стол. - Знаете, холодно очень. Люди неприветливые и пугливые. Я поблагодарила прохожего за то, что объяснил, как дойти до Синего Дворца, а он шарахнулся так, будто бы я предложила ему поучаствовать в некромантской оргии. Должно быть, здесь это не принято.
Леди стащила перчатки, успокаиваясь. Она одела не латные, форменные, с чеканными орлиными перышками на пластинчатых запястьях, а свои, отороченные нежным лисьим мехом под цвет волос. Светская беседа - это хорошо, тут-то она знает, как быть, как себя повести.
Юстициар сидел напротив нее и разглядывал, как колдун - дремору, невесть откуда появившегося в его комнате. Обливион - дело такое, раз вызовешь, два, три, а потом эти твари запомнят дорогу и сами придут. Нет, Силталаурэ никогда бы не связалась с колдовством, пусть колдуют данмеры: некромантия у них и так навроде религии, им перед лицом светлых аэдра точно терять нечего.
Она снова легонько улыбнулась Маарину, для пробы - улыбнется ли в ответ, или офицер всегда такой серьезный? Губы дрогнули, но альтмер так и не улыбнулся. Какая жалость, подумалось девушке. Значит, только приказы: рыцарь Порядка и Инструкций. Даже сидит на стуле, как будто бы на парадном смотре - спина прямая, плечи расправлены, подбородок четко параллелен линии столешницы. Большинство талморских офицеров, которых встречала леди Силтэ, обладали до крайности неопределенным, ничего не выражающим выражением лица: новобранцы, вот у тех все было словно на лбу написано - что на душе, то и на лице. По лицу Маарина нельзя было прочитать ничего, кроме самой любезной безучастности и готовности равнодушно выслушать и сделать выводы. Хотя отужинать вместе не отказался: и на том спасибо.
- Давно ли вы были на нашем благословенном острове, осиянном милостью Ауриэля? - витиевато спросила Силталаурэ, попытавшись непринужденно положить ногу на ногу - в гремящих с непривычки поножах это было сделать довольно сложно. Она, все же, справилась, звонко наподдав коленкой по краю стола, отчего свеча в глиняной миске, стоявшая в самом центре его, подскочила и чуть не опрокинулась. - Вот там нынче просто изумительная погода стоит! Перед самым отъездом всем дали по нескольку дней увольнительных, два или три, и я нашла неподалеку от города - мы были расквартированы в столице - дикий пляж. Не поверите, все эти три дня я только и делала, что купалась, словно невежественная рыбачка какая-то. И загорела, как простолюдинка.
Леди Силталаурэ прикусила язык, мысленно прокляв Шеогората, явно поразившего ее безоглядной болтливостью. А вдруг Маарин сам из простонародья, дослужился до офицерских чинов собственной доблестью? Мало ли, что он изъясняется самым любезным образом, красиво говорить может научится кто угодно, для этого нужно просто быть наблюдательным. С другой стороны, в лоб тоже не спросишь: "Друг мой, а вы родовитый или не очень?". Поэтому Силтэ поступила, как ей казалось, умнее.
- У вас чудесный цвет глаз, они - словно янтарные камни, которые светятся изнутри, - ее слова сочились льстивым восхищением, как свежие соты - медом. - Такие глаза обычно встречаются в семьях Фестхолда и Скайвотча. Должно быть, вы с тех берегов?

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-26 20:48:03)

За разговором и еду принесли быстрее: рыба, жареная картошка, лук. Сытно, это самое главное: знающие путешественники уверяют, что в морозной местности и лучше есть жирную, тяжелую пищу - так тело дольше сохраняет драгоценное тепло. И еще шерстяные подштанники, тоже очень помогают солдатам обоих полов. Думая о подобном нижнем белье, Силталаурэ содрогалась - она молила богов о том, чтобы ей не пришлось пасть так низко. Простые люди, это еще куда ни шло, простая еда, простая служба. Но простое исподнее - нет, это уже слишком. Про себя леди Санхолда точно знала, что никогда не сострижет волосы и никогда не будет заматываться под доспехами в сомнительные тряпки, лишь бы было хоть чуточку теплее. Лучше сразу умереть от холода. Должны же соблюдаться хоть какие-это приличия?!
Кажется, Маарин что-то спросил: подавленная размышлениями о вытертом по внутреннему шву шерстяном проклятии скайримских зимних дней, Силталаурэ прослушала вопрос и нахмурилась, заставляя себя вспомнить, о чем говорил юстициар до того. Точно, погода. В Рифтене гарь, смог. А в Солитюде сейчас неприлично тепло: местные, видимо, изнывают от жары и в спальнях, устраиваясь на ночь, первым делом открывают настежь окна.
- Да, я волшебница, - ответила девушка, тщательно прожевав кусочек своего лосося. Она запомнила его мясо сочным, тающим во рту: сейчас во рту ее перекатывалась горелая подметка. Однако выдержки Силтэ, вынужденной вечно бороться со своей склонной к волнениям натуре, было не занимать. - Мне было шесть лет, когда родители начали приглашать учителей: в основном, это были школы Восстановления и Иллюзии, академический набор, необходимый для поступления в Университет. Впрочем, в Сиродииле и сейчас-то не слишком спокойно - как и везде, как и везде - поэтому моя мать, сиятельная леди Сонтайрэ, настояла на домашнем обучении. Отец с ней не спорил. Он вообще спорить не любил.
- Многие относятся к магии с придыханием, знаете, - сказал она, наколов на вилку кусочек картофеля, предварительно отпиленного от покрытого скукожившейся кожурой клубня щербатым столовым ножом. - Высшие сферы, энергия Нирна, благословение Магнуса. Многие - но только не волшебники, нет. Они способны цинично сушить носки над боевым заклинанием Пламени или походя заморозить лавочника, продавшего подгнившие фрукты.
Силталаурэ подмигнула несколько оторопевшему от ее лихого объяснения природы своеобразного поведения большинства магов Маарину и засмеялась собственной шутке. Право слово, огорошить столь серьезного собеседника какой-нибудь нелепицей, а потом увидеть выражение его лица, когда он поймет, в чем дело - бесценно.
- Простите меня, - добавила Силтэ, прикрывая рот рукой, она никак не могла насмеяться. - Слишком велико было искушение. Этого больше не повторится, ни в коем случае. Просто мне так долго было так скучно... Это путешествие, месяцами вокруг - одни и те же лица, и вот я здесь! На краю мира, разговариваю с вами о погоде. Как будто бы и не уезжала никуда.
Вспомнив о чем-то, она вскинулась и полезла себе за пазуху, опасно оттягивая нагрудник так, что кожаные ремни, скреплявшие две части доспеха вместе, опасно заскрипели. Леди Санхолда вытащила записную книжку, которую бережно хранила у самого сердца, и осторожно вынула заложенный между страниц цветок ириса, который положила рядом с юстициарской ладонью.
- Я сорвала его неподалеку от вашего города, когда наш корабль на пару дней заходил в Фестхолдский порт. Это была последняя остановка на пути в Скайрим, - сказала девушка, заправив прядь медно-рыжих волос за ухо. - И вы угадали, я из Санхолда. Нас, рыжих, в Алиноре не так уж и много. И я совершенно ничего не знаю о своих обязанностях. Готова предположить, что мне просто нужно будет делать ровно то, что вы мне прикажете.

- Берите, берите цветок, - сказала Силтэ, двигая засушенную веточку с пурпурными с прожелтью лепестками ближе к ладони сомневающегося юстициара.
- Берите же, - велела она, улыбаясь, чтобы приказ прозвучал, как милая шутка, а не как неуместное нахальство. – Мне он не нужен: в Санхолде растут другие цветы, хотя и ирисы тоже. К тому же, я здесь не одна - мы приехали вместе с кузеном. А вы, верно, совсем один? Извините, если мой вопрос показался вам неуместным: я к тому, что этот маленький ирис ничего для меня не значит, а для вас – он ваш земляк.
Однако же Маарин не такой уж и холодный, каким кажется: вполне себе приятный мужчина, по разговору – неглупый, собранный, настоящий военный, а по глазам – переживательный, но очень уж скрытный, подумалось девушке. Силталаурэ по своему складу ума была очень и очень непростым мером: тут и гордость, и мечтательность, и склонность к бессмысленным прожектам, мелким обидам; попустительство к ненужным чужим и мнительность по отношению к любимым своим. Поэтому она предпочитала держать в друзьях альтмеров простых чувств, но решительных действий, которые если и скажут – то в лицо, а если и обидят, то не со зла; а юстициар был очень и очень непрост. Леди Санхолда готова была поручиться, что однажды ее новый знакомец крепко убедил себя в собственной простоте: так крепко, что сам и поверил.
- Еще я обучена боевой магии, - продолжила зарекомендовывать себя с лучшей стороны Силталаурэ, пригубив пива. Удивительно, но на вкус оно было сладким и прохладным, а вовсе не теплым и кислым, каким, ей казалось, оно должно быть. – На уровне Ученика я знаю три заклинания, стандартный набор: файерболлы, пламенную волну и руны-ловушки, а вот как Адепт могу читать только Огненный Шар. Только будет лучше – лучше для всех -  если мне не слишком часто придется его использовать: огненный шар у меня сильный, но вот бросок… Эхем… Не слишком точный. Так сразу и не скажешь, кто больше пострадает после такого волшебства – союзник или противник.
- Знаете, Маарин, - сказала Силтэ, подперев щеку кулаком – она легко пьянела и вот уже немного захмелела от пива. Леди старалась, все же, держать себя в руках, не позволяя сорваться на откровеннейшие глупости, но поговорить по душам хотелось невыносимо сильно. – Вы несколько напугали меня, когда вошли. Знаете, почему? Данмеры для того, чтобы описать подобное впечатление, говорят – «Он пахнет кровью». Но теперь я понимаю, это только отпечаток службы, как оттиск сургуча. Вы похожи на моего кузена: он поэт, но, в отличие от меня, поэт самый настоящий, вдохновенный. Вам следовало бы с ним познакомиться – он значительно более приятный собеседник, чем я, и смог бы лучше вас развлечь. Боюсь, то, что я вам рассказываю, воину слушать очень и очень скучно.

- Бросьте, - смело махнула рукой Силталаурэ, дурной отцовский характер – болтливый и требовательный – просыпался в ней с каждым новым глотком все больше и больше. Отец ее был хорошим торговцем, сколотившим немалое состояние – но вот управленцем он был жестким, чинов не понимал, ни перед кем не благоговел и гордился тем, что своим положением в обществе и капиталами обязан был только себе. – На самом деле мы отлично поладили. Вот если бы Эленвен прислала за мной кого-нибудь, навроде жеманного Анкано, с ним я была бы ужасной. А с вами – нет: вы не заслуживаете всяких светских выкрутасов.
Юстициар заметно подобрался, расспросы ему не понравились и альтмерка, раздосадованная своей бестактностью, выпила еще пива – и еще немного пива, потыкав вилкой остывшую разломанную картофелину на тарелке, которая уже покрылась крупными каплями мутноватого жира. Гадость. Хороший ужин съедобен и холодный: дурной, стоит ему остыть, очень скоро становится теми еще помоями. Силтэ прислушалась к себя и поняла, что ей становится немного нехорошо: ощутимо побаливал желудок.
- Я читала одну очень интересную книгу о Великой Войне, - сказала Силталаурэ, откинувшись на спинку стула. – Она называлась «Белое Золото». Это не исторический трактат, скорее, литературное произведение, основанное на воспоминаниях талморских солдат и офицеров: автор проделал огромную работу, собирая воедино множество разрозненных записей. Там были описаны ужасные вещи: изнасилования, убийства, зверства как имперских, так и талморских солдат – все описано с предельной честностью и не названы ни правые, ни виноватые, только победители и проигравшие.
- В этом случае, - начала леди Санхолда; глаза ее вспыхнули фанатичным пламенем. – Я считаю, главное – когда весь мир сходит с ума – определить для себя границы возможного и невозможного, дозволенного и недозволенного, подвига и преступления – и держаться их, никому не позволяя пошатнуть уверенность в правильности своих убеждений.
- В общем-то, - мрачно заключила Силтэ, осознание этой идеи никогда ее не радовало, но она не могла не признавать очевидного. – Истины не существует. Есть только точка зрения. И долг. Долг остается всегда. Вам может показаться, что я ничего не знаю о долге и том, как тяжело порой отказаться от личного ради общественного: тем не менее, я отлично знаю, каково это. Когда мне было двадцать восемь лет – возраст, недостаточный для заключения брака, но вполне подходящий для сватовства – я была помолвлена с альтмером из знатного Алинорского рода, намного старше меня, с тем, чтобы по достижению совершеннолетия стать его женой, тем самым скрепив союз между нашими семьями. Он служит здесь, в Скайриме, и я не видела его со дня нашей помолвки: думаю, мысль о браке со мной противна ему в той же мере, что и мне. Когда истечет срок его службы - он надеется получить новое назначение в Имперском городе - состоится свадьба. Мне ненавистна мысль о подобном союзе, но у меня есть мой Долг. Долг перед родителями, перед всей моей семьей, славными предками и потомками. И я буду исполнять свой долг, пока дышу!
Закончила она свой пылкий и пафосный монолог, икнув.

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-28 08:54:34)

- У меня тоже есть свое мнение на этот счет, - заметила Силтэ, откидывая волосы со лба. Ей почему-то ужасно захотелось домой: но не от тоски по родине, ее всегда отличала тяга к перемене мест и сидеть безвылазно в родном, красивом, но до смерти надоевшем Санхолде казалось невыносимой скукой. Если бы только существовало заклинание, способное заморозить время, как теплое дыхание  - в ледяном Винтерхолде, о, она с радостью его бы применила, вышла бы из интерьеров таверны, как из надоевшего сна, чтобы остаться наедине с собственными мыслями и хорошенько подумать. Девушка никогда не видела особого смысла в том, чтобы хранить свои маленькие секреты и спорные суждения вдалеке от посторонних глаз: узнается все и всегда, дай только срок. Так что лучше рассказать самой и так, как считаешь нужным, чем потом краем уха ловить мерзостные сплетни. Высшее общество Санхолда – суровая школа жизни.
- Я не верю в превосходство одной расы над другой, - твердо сказала она и вдруг – снова улыбнулась. В конце концов, глядя на Маарина сложно было не улыбаться – красивое существо, человек или эльф, даже красивая вещь, книга, картина, гобелен всегда вызывает улыбку. Если бы в мире было больше красоты, а людей и меров учили ее видеть и восхищаться ею, все было бы совсем по-другому. – Знаете, в одной книге я вычитала такие слова: «Историю пишет победившая сторона, а побеждает тот, у кого мечи длиннее». Я верю в справедливость для всех. Но такой мир был бы утопией. Если человек равен мне по уму, справедлив и благороден, я ни за что не стану смотреть на него, как на низшего – я буду добра к нему, как была бы добра к соотечественнику. Но это только теория: я ни в коем случае не оспариваю ваше мнение и не могу тягаться с вашим жизненным опытом.
- Есть множество меров, которые не хотели бы на мне жениться, - хихикнула Силтэ, ее хохоток был неожиданно веселым для той мрачной темы, которую она взялась обсуждать. Скорый брак казался ей ужасной данностью, чем-то, вроде затхлой гробницы, в которой леди Санхолда окажется заперта на множество невыносимых в своей серости лет. – Дело ведь не в той романтической чепухе, которую описывают в любовных романах, дело совсем в другом. Если бы вы оказались на месте моего жениха, вы бы захотели привести в свой дом кого-то, подобного мне? Все нуждаются в волшебниках, восхищаются чистотой крови, но никому не нужен волшебник, разговаривающий с голосами в своей голове, альтмер не от мира сего, чувствующий себя потерянным в Нирне и без устали болтающий о «духовном опыте» и «энергии Магнуса»?
- Поверьте, - сказала Силтэ, ветеран множества ядовитых салонных баталий, легионер Санхолдской ярмарки тщеславия и иссеченная духовными шрамами самого ядовитого злословия светская барышня, коснувшись ладони Маарина. – Романтика – «Он увидел ее, свою невесту, и оказался восхищен ее молодостью и красотой» - это не для нас, не для магов. Может быть, в воинском сословии все по-другому: но, может быть, у вас есть и возможность выбирать.

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-27 14:54:25)

- Вы ведь опасаетесь меня, правда, Маарин? – с ехидцей спросила стремительно трезвеющая Силталаурэ. - После всего сказанного думаете, что эта милая молодая леди, верно, не в своем уме, раз говорит подобные вещи. Ах, эти волшебники. Такие безумные со своими теориями. Давайте же поможем им справиться с их безумием, крепко заперев на ключ, каждого - в своей башне. А остальные пусть натянут черно-золотые робы и ходят строем - это точно заставит их думать, как положено, а не своим умом.
Она привыкла к себе, к своим странностям, к своим мыслям, к равнодушному отторжению любого родства – с альтмерами ли, с босмерами, с данмерами; поэтому и неспособную ненавидеть по цвету кожи или форме ушей. В конце концов, это всего лишь оболочка, условность, саркофаг для души. Души аб-с-с-солютно одинаковы.
«И, наверное, на вкус – тоже», шепнуло что-то извне.
Как будто бы дыханием смерти просквозило у самого уха.
Магия – это свет: на свет неизменно слетаются мотыльки, привлеченные его мерцанием во тьме бесконечной ночи.
Есть измерения, в которых ночь не кончается никогда. Ведь там нет ни солнца, ни времени, ни пространства, нет стен, которые слабый смертный разум воздвигает, чтобы как-то отгородиться от Хаоса, не поддающегося исчислению.
И, да, настоящая магия заключается в том, что ты знаешь – этот мир, эта тьма и хаос, по сравнению с которым даже нагромождение планов Обливиона покажется фруктовыми садами Лилландрила  - существует. Он ближе, чем кажется. Двери в него скрываются в тенях, в плаче испуганного ребенка, в ненависти, превращающей разумное существо в дикого зверя.
Тонкая грань – тонкая, как лезвие ножа, приставленного к горлу.
- Вы все нас боитесь, - холодно сказала леди Силталаурэ. – И не можете без нас обойтись. Потому, что всем нужны маги. Кто-то, кто сунет голову в Неизведанное: зачем? А потому, что это интересно. Это интересно, а все вокруг  – слишком скучно и обыденно. В конце концов, кто-то должен изучать бесконечное и систематизировать необъятное. А вы пытаетесь посадить нас на цепь, контролировать наши «странные натуры», пытаетесь сделать нас – нет, не нормальными – удобными. Убрал в ящик, достал, заставил стереть с лица земли армию – вернул на место. Как будто бы мы не понимаем, зачем все это и не замечаем, как вы на нас смотрите. Как на смертельно опасные двуногие сундуки с демонами, иногда осыпающие всех вокруг драгоценными камнями. Или дохлыми жабами.
Леди Санхолда улыбнулась.
Неприятная же это была улыбка, больше похожая, на оскал Мефалы, довольной убийствами, совершаемыми в ее честь.

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-27 18:29:00)

Силталаурэ посмотрела на юстициара с жалостью: на мгновение ей показалось, что это не она зеленая еще девица, пахнущая цветущими садами и солнечными лугами переливающегося в рассветном мареве, словно драгоценный камень, Санхолда, а он - еще совсем ребенок, восторженно зачитывающийся страшными сказками о могущественных, мудрых, но неистовых в гневе волшебниках, не боявшихся оспаривать власть как даэдра, так и аэдра.
- Мы живые, - сказала она с грустной улыбкой. – Мы такие же, как и вы. Дышим, болеем, влюбляемся, страдаем, мечтаем найти верных друзей, досадуем, если что-то идет не так. А вы всегда держитесь на почтительном расстоянии, несете за нами наш пыльный, призрачный шлейф и отчаянно сопротивляетесь любым попыткам осторожного сближения. А когда мы начинаем сходить с ума от одиночества, от чувства собственной безнаказанности и вседозволенности – только потому, что некому было нас остановить, указать нам на наши ошибки, по-доброму посмеяться над отчаянными мечтами о несбыточном – вы отходите в сторону и смотрите, как мы сгораем в огне собственного разума. Вы, Маарин, думаете, что Талмор – это правильно и навсегда? Когда-нибудь не будет ни Доминиона, ни Талмора, ни Империи, ни-че-го, а населяющие Нирн народы все будут драться, вырывая друг другу глотки, за что-нибудь, что – в очередной раз – покажется им важным и стоящим смертей.
Леди Санхолда огляделась: время позднее, наверное, уже заполночь. Хозяин таверны протирал опустевшие столы тряпкой с мыльной водой, держа наготове тазик для объедков и ошметков оплывающего со свечей воска. Даже огонь в камине потух,почти погас, едва чадили выгоревшие поленья. Все давно разошлись по домам, солдаты вернулись в казармы, и только одинокая девушка-бард присела на длинную дубовую лавку, настраивая струны уставшей за вечер лютни.
Он ведь написал ей письмо, ее пока еще неведомый жених. Поздравлял с прибытием, справлялся о самочувствии, сухо выражал пожелание увидеться как можно скорее. Он тоже волшебник, но, кажется, волшебник нового толка – собранный, строгий, насмешливый, не позволяющий себе таких роскошных, и потому – непозволительных глупостей, как ныть о тенях слепого солнца, отсветы которого прячутся между страниц древних гримуаров. Гонец ждал Силтэ, вытянувшись в струнку, перед самым трапом пузатого торгового корабля Доминиона Альдмери, привезшего Скайриму новых талморских солдат на заклание.
- Пойдемте, мой правильный, всегда соблюдающий инструкции друг, - сказала Силтэ, поднимаясь со стула. – Может быть, мне даже удастся показать вам, как весело бывает импровизировать.

- Пойдемте, - с удовольствием согласилась Силталаурэ.
Даже удивительно, что все вышло так легко и изящно. Не потребовалось даже читать заклинаний школы Иллюзии, то же Очарование, например: всего-то и пришлось бы опустить руку под стол, словно бы поправляя пластинчатые поножи, и позволить покалывающему ладонь мириадами крохотных ледяных игл заклинанию мягко завладеть разумом собеседника. Иллюзии похожи на туман, на колдовской туман, которые насылали загадочные и ужасные слоады, сказками о которых старые служанки пугают непослушных санхолдских девочек.
"Ведите себя хорошо, маленькая леди. Иначе слоады нашлют колдовской туман, придут и заберут вас".
"Конечно, я буду вести себя хорошо, нянюшка".
Силтэ и Маарин вышли на улицу: стояла ясная, морозная погода. Хоть слякотным днем в Солитюде и было теплее, ночной холод подморозил уличную грязь - больше в ней не вязли сапоги; в темноте не было видно ни прогнившей соломы на крышах, ни закопченных печных труб, и даже черная громада Мрачного замка, ссутулившаяся на холме, казалась причудливым силуэтом Театра теней. Город спит крепким сном усталого солдата, подумалось Силтэ. Солитюд всегда будет городом Мрачного замка больше, чем Синего Дворца: во дворце играет в правительницу девочка-ярл, а в замке заседает непреклонный Туллий. Странно признаться, но в глубине души альтмерка восхищалась этим имперским генералом: для того, чтобы сохранить гордость, стоя на коленях перед Доминионом, нужно обладать поистине нечеловеческой силой духа.
Победу принять легко: сложнее вытерпеть унизительное поражение, смириться - но не сломаться.
Как жалко, как горько, что большинство ее соотечественников, одевшие золотое с черным, этого не понимают. Как похожи они в своем бессмысленном упорстве на людей, которые в каждом мере привыкли видеть врага, только и мечтающего о том, чтобы лишний раз напомнить юной человеческой расе, кто был чьим рабом!
Впрочем, кажется, наступил самый удобный момент для выходки, которая может закончиться для леди Санхолда очень дурно.
С другой стороны, Маарин никогда не сможет подумать о ней хуже, чем уже подумал после всего, что она ему наговорила.
Девушка на мгновение замедлила шаг - она шла чуть впереди - ожидая, когда юстициар с ней поравняется. Какой высокий, все-таки, почему же она не подумала об этом раньше? Впрочем, эту штуку она проделывала уже очень много раз.
Леди Силталаурэ стремительно обернулась - рожденные под знаком Любовника двигаются очень быстро -  и схватила Маарина за плечи. Внезапность нападения - ее главное преимущество сейчас, лишь бы не ошибиться в заключительном аккорде; но это ведь куда сложнее, чем учиться играть на лютне. Рыжие глаза с длинными светлыми ресницами оказались так близко.
Тогда она его и поцеловала.
Губы его горчили от вина и тоски по дому, но вскоре Силтэ почувствовала, как они немеют под ее ртом, как оцепенение сковывает плечи, а паралич морозным ядом разливается по телу ее будущего офицера. Всего один поцелуй, но бывают дни, когда хочется возблагодарить аэдра за свой дар.
- Я надеюсь, что вы не будете держать на меня зла, - вздохнула леди Санхолда. - Понимаете, я сейчас совершенно не хочу компании. Вы немного постоите здесь, а потом паралич пройдет. А я пока пойду, прогуляюсь.
С этими словами она быстрым шагом пошла к главным воротам столицы владения, едва удерживаясь от постыдного желания броситься бежать со всех ног; но тогда ведь загромыхают доспехи. В конце концов, действие поцелуя проходит очень быстро.

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-28 01:11:39)

Силтэ попросила стражника открыть ей ворота: но, когда он, сонный, побрел вместе с напарником толкать кольчужным плечом тяжелую дверь, альтмерка взволнованно обернулась на неловко застывший силуэт Маарина, в угольной черноте ночи маячащий перед дверьми таверны, словно печальная статуя, стерегущая вход в крипту. Силтэ почудилось что-то укоряющее в линии его спины, в мягком изгибе опущенных плеч: впрочем, действие парализующего поцелуя истекало быстрее, чем с пронзительным скрипом, похожим на крик пробужденного некромантом нечестивого мертвеца, отрывались ворота. Нужно было спешить, и леди Санхолда, пробормотав слова извинений, неловко растолкала Солитюдских стражников с волчьими головами на закинутых за спину щитах - и не без труда протиснулась в приоткрывшийся зев древних створок, чуть не оборвав добротные кожаные ремни, крепившие наплечники к плечам.
Она выбежала за ворота и, громыхая доспехами, поторопилась к Посольству: найти его было несложно, даже несмотря на то, что единственным ее ориентиром было "а вот как выйдешь из ворот, сразу увидишь". Пробежавшись до конца мощеной редкими камнями дороги, Силталаурэ чуть не подскользнулась на заледеневшей луже, когда попыталась лихо завернуть за угол, не замедляя шага. Кто только придумал носить на себе столько железа, с досадой думала она. Ни подкрасться, ни спрятаться, ни побежать - о, да,бегать в полном комплекте эльфийских доспехов, то еще удовольствие. Совсем не то же самое, что в модном платье спешить по мощеным мелким речным камнем дорожкам дворцового сада, со мехом спасаясь от настойчивого ухажера.
Леди совершенно не боялась ни Маарина, ни его возможного гнева, ни последующего наказания за оскорбительную выходку по отношению к юстициару. Если мама уже написала тете Эленвен, то худшее, что ожидает девушку - это строгий разговор о том, что в Скайриме все совсем не так, как в Алиноре, и военная служба - не веселая игра в слова на званом ужине. В конце концов, если они захотят ее наказать, то просто отправят домой, или куда-нибудь, где скучно и холодно - в ту же Коллегию, например. Может быть, это и важная миссия, установить контакт с общиной северных магов, которой сейчас руководит некий телванни, Арен: все же эта "великая честь" больше похожа на ссылку.
Пусть сошлют, пусть. Может быть, хоть этим удастся отговориться от неминуемой встречи с будущим мужем.

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-28 12:46:59)

- Эй, пташка, куда торопишься? - дружелюбно спросил леди Силталаурэ огромный - в ширину необьятнее, чем в длину - мужчина человеческой расы с густой,чернойибородой, раздваивающейся на конце, как ласточкин хвост. Он был одет в некое подобие брони, которая представляла собой сумбурное сочетание элементов самых разных доспехов: сыромятный нагрудник со стальными вставками свободно соседствовал с сапогами Братьев Бури и с Имперскими наручами. Его люди, начавшие неторопливо вылезать из подмерзших и покрытых инеем кустов, усеянных мелкими алыми ягодками, являли собой столь же причудливое зрелище: тут и лесной эльф, с ног до головы замотанный в плащ, так, что только перекошенный на бок нос и торчал из складок черного плаща, и редгард в поредевшей, как рваная рыбачья сеть, кольчуге, и норд в залатанном одеянии волшебника. На норда леди Санхолда смотрела дольше и пристальнее всех, пытаясь сообразить, может он, все-таки, колдовать - или нет. Впрочем, он как-то неправильно расценил внимательные взгляды ее беспокойных зеленых глаз и издевательски причмокнул, вытягивая губы в трубочку, словно при поцелуе. Или это и был намек на поцелуй, изумилась Силталаурэ. Никогда раньше она не встречалась с людьми или мерами такого толка: но, поворошив знания, почерпнутые из самых разных книг, она пришла к выводу, что ее новые знакомцы - скорее всего, разбойники. А судя по тому, что посольства Доминиона Альдмери вокруг не видно, только дремучий лес кругом - справочник "Флора и фауна Скайрима" скорее бы описал это лес как "сосновый бор" - Силтэ основательно заблудилась.
- Послушайте,я не хочу неприятностей, - произнесла она слова, пророческие для каждого одинокого искателя приключений, когда-либо забредавшего не туда и находившего себе крайне дурную компанию. - Кроме того, я вынуждена вас предупредить, что являюсь боевым магом Талморской армии и в случае, если вы захотите на меня напасть, возможно, что с вашей стороны будут жертвы.
- А вот если вы проводите меня до алинорского посольства, - продолжила Силтэ, воодушевленная молчанием разбойников и собственным красноречием. - Я могу поручиться, что леди Эленвен, талморский эмиссар, щедро вас вознаградит.
Когда она закончила свой монолог, разбойники расхохотались - необидно, почти весело - но, все же, страшное это было веселье.
- Все что нам нужно, пташка, мы можем взять сами, - ответил бородач, протягивая руку к плечу Санхолдской леди, словно собираясь сорвать с него орлиный наплечник. Силтэ незаметно завела руку за спину - ее не окружили, не сочли опасной - и принялась перебирать в пальцах энергии, остановившись на силе Электричества. Она знала,что делать, но не могла решиться нанести первый удар. Как так можно, ей - и причинить боль живому существу?
- Эй, да тут еще один! - завопил босмер - Лесные Эльфы славятся хорошим зрением - вскидывая лук. Силтэ обернулась. На дорогу из-за каменной глыбы выскочил Маарин - не нужно было быть провидицей, чтобы знать, что он в ярости. Но никому в жизни своей Силтэ не была так рада, как фанатично верящему в превосходство альтмерского народа офицеру на этой темной лесной тропе.

- Спрячься!
"Спрячься?", думала Силтэ, вылезая из сугроба. Удар сбившего ее с ног Маарина оказался мощным, как у орка-берсерка: ее словно бы протаранил племенной бык. Да, пожалуй, не следовало бы пренебрегать уроками владения мечом и стрельбой из лука, учителей для которых мама наняла непосредственно перед ее отъездом в Алинор: во время короткого курса подготовки новобранцев, отряд, условно названный "Волшебниками" и состоявший из имевших дело с магией отпрысков семей разной знатности, тоже, в основном, только перекидывался файерболами. Но - предлагать алинорскому магу - спрятаться? Может быть еще, убежать, подобрав юбки, с криками о помощи, как романтичная "девица в беде"?
О, леди Силтэ была в ярости. Просто в ярости. Поэтому ее ярость вспыхнула голубыми молниями в обеих руках. На мгновение она испытала страх и ужасные сомнения: но это же люди, меры, они живые, как она может пропускать через их тела энергию ярости самих Небес? Зачем она вообще приехала в эту варварскую страну, в которой маг не может заниматься наукой, а вынужден истязать других?
Впрочем... Они разбойники, холодновато напомнил внутренний голос. Маарин - вот уже ранен. Знаешь, что они, скорее всего, сделают с двумя талморцами, если победят? О, поверь - ничего хорошего. Ты - тебе-то что? Ты сама во всем виновата. Юстициар - он разве виноват? Он для того прошел Великую Войну, чтобы бесславно погибнуть в бандитской драке, спасая туповатую наследницу Санхолдского рода, которой захотелось ночью прогуляться по разбойничьей тропе?
Нет.
Нет уж.
Никогда такого не будет!
Леди Силтэ поборола нестерпимое желание зажмуриться и ничком упасть на землю, сбившись в плачущий комок, и подумала вдруг отстраненно - подобное умение воспринимать события со стороны спасло жизнь не одному боевому магу - "Это всего лишь тренировка. Как дома.".
Поэтому она выпустила белые с синим сполохи сразу из двух рук - одна молния впилась в грудь норду: это было просто, он не носил доспехов, а простенькое зачарование робы дало ему всего пару лишних шагов, потом он забился, словно в припадке падучей - запахло палеными волосами, горелым мясом. Редгард - в него угодили сразу два заклятья, Огненный шар, которым наотмашь ударил юстициар, и потрескивающий электрический поток, который щедро влила в него Силтэ сразу с двух рук. Ласточкобородый пока молчал, ухмыляясь, наблюдая за тем, как умирают его люди. Почему он так спокоен? Потому,что у него есть какой-то секрет, который защитит его - или он думает,что этот секрет его защитит, лихорадочно размышляла леди Санхолда. Но что же это может быть?
Тогда она вспомнила его руки: когда он потянулся к наплечнику, она оторопело разглядывала его кряжистую ладонь. Сейчас могла точно сказать - да, у него были черные ногти с характерной просинью на кончиках пальцев.
Значит, колдун.

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-30 01:17:01)