Заря неторопливо занималась над морем Призраков, окрашивая стылые стены Коллегии Винтерхолда, последнего напоминания о былом величии старой столицы Скайрима, в нежно-розовый цвет - так могла бы сказать леди Силталаурэ, описывая то морозное утро в своем дневнике. Но не сказала бы: а все потому, что в предрассветные часы на крайнем Севере стоит такая тьма кромешная, что хоть глаз выколи, а зарю - занимается она там или нет - не видно за маревом густого, пышного, как пригоршни лебединого пуха, снега, бесконечно падающего с хмурых, темных небес. Кажется, в Винтерхолде погода не меняется веками: идет снег. Когда бы Силтэ ни выглянула в узкое окно-бойницу своей комнаты, она видела только кружащиеся снежные хлопья: они то с жужжанием неслись почти параллельно земле под посвист вьюги, то нежно ложились на склоны Винтерхолдского провала, или же россыпью алхимических кристаллов - серебряными снежинками - задорно поблескивали в свете синих магических огней, освещавших своим призрачным светом узкий каменный мост, соединяющий Коллегию с городом.
Силтэ мерзла на пологом склоне холма, по которому можно было легко дойти до самого днища чудовищного провала, в котором в свое время скрылось пол-города, и ждала своего офицера. Зажав перчатки под мышкой,  она лелеяла в замерзших руках язычок крохотного колдовского  пламени, в котором пыталась отогреть лицо и окочневшие пальцы. Нос сразу же потек, стоило только выглянуть на улицу, но - приказ есть приказ, с этим леди Санхолда никогда бы не взялась спорить. Рискуя снова, как после одного из самых смелых своих алхимических экспериментов, сжечь себе все брови до последнего волоска, она поднесла пламя к лицу близко-близко и блаженно сощурилась в его тепле. В такое утро хорошо лежать на пуховой перине под несколькими одеялами, нежиться в жарко натопленной комнате до полудня, а потом неторопливо сойти в обеденный зал и попросить на завтрак чего-нибудь повкуснее, но нет: долг зовет. Маарин даже не объяснил ей, что это за важная миссия такая. Еще бы, зачем посвящать солдата в приказы вышестоящих чинов; своего единственного, к слову, солдата, усмехнулась леди Силтэ. Разумеется, рано или поздно она все равно все узнает, но, во всяком случае, юстициар предупредил ее, что задание будет трудным, требующим большой концентрации внимания, серьезного отношения к работе, собранности и...
... в общем-то, Маарин всегда говорил одно и то же. Силтэ все равно думала о другом. В Коллегии она занимала комнату, в которой жил их предшественник, Анкано, сведенный с ума могуществом Сферы Магнуса, и уже нашла тайник, в котором тот прятал свои дневники. Записи талморца - мага, ее собрата, в голове которого жили сходные демоны - и который взбунтовался против законов волшебства, нарушил прямой приказ, отверг здравый смысл только ради того, чтобы - хоть на мгновение - прикоснуться к силе, ранее недоступной смертным, занимали ее значительно больше, чем какое-то дурацкое задание, ради которого пришлось вставать в такую рань.
Опять, верно, будем ловить контрабандистов, подумалось леди Санхолда и она с трудом сдержала зевок. Да их здесь больше,чем деревьев в Валенвуде, можно подумать, охота за перевозчиками двемерских подделок и скуумы для низкопробных притонов хоть как-то помогает упрочить позиции Талмора в Винтерхолде.

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-28 23:22:03)

- Доброе утро, - солнечно улыбнулась леди, быстро погасив в ладони огонек. - Очень холодно сегодня, не правда ли? Наверное, и вам здесь несладко приходится - после зеленых лесов Валенвуда такое белое безмолвие кругом.
Она неопределенно обвела рукой заснеженный изгиб провала, замок, нависающий вьюжной мутью горизонт. Маленький эльф держался настороженно, смотрел на Силталаурэ сумрачно, ее это огорчало: она не могла понять причин подобной неприязни и не любила недосказанности. С другой стороны, девушка знала, что совесть ее чиста: она никогда не сказал босмеру ни единого грубого слова, этой мысли и решила придерживаться.
- Да, господин юстициар задерживаются, - ответила она просто. Маарин - это на приеме у Эленвен он Маарин. Служба - это служба: здесь, в Винтерхолде, для нее он - старший офицер. - Возможно, готовятся к нашему сегодняшнему заданию. А вы будете нашим проводником?
Даже удивительно: Силтэ скорее ожидала, что проводником будет кто-то из местных, хорошо знающих этот холодный край с застывшими пляжами белого песка, величественными торосами и хоркерами, ревущими на побережье. А босмер - альтмерка запамятовала имя, но была уверена, что кто-то точно его называл - не был похож на мера, знающего здешние места, как свои пять пальцев. Впрочем, лесной народ - хорошие охотники и следопыты, остается надеяться, что если он охотился в здешних местах - Лесные Эльфы ведь не мыслят жизни без охоты - чутье его не подведет.
Сама леди Санхолда никогда не бывала в Валенвуде, но слышала о нем самые удивительные истории. Что босмеры не могут причинить вред дереву или растению, поэтому не строят городов - все их города были построены чужеземцами - не прокладывают дорог. Что они придерживаются некоего "Мясного закона", запрещающего употреблять растительную пищу, что едят себе подобных, что в лесах Валенвуда обитала - или обитает - демоническая Дикая Охота, частью которой может стать любой босмер, но тогда он уже никогда не вернется к жизни смертного существа. Ей безумно хотелось обо всем этом юношу расспросить, но приходилось сдерживать любопытство, чтобы не проявить бестактности. И неважно, что он простой охотник - мер, не уважающих других, не уважает и себя.
Силталаурэ вздохнула. Да, леди Эленвен, услышав подобные суждения, посмеялась бы над эксцентричностью волшебницы. Не глупостью, нет - глупыми и странными бывают только простолюдины; аристократы могут быть только эксцентричными. Впрочем, это все одно и тоже, только "эксцентричность" звучит привлекательнее.

Отредактировано Силталаурэ (2012-06-28 23:20:29)

Скайрим был первой страной людей, но и он когда-то принадлежал эльфам. Те самые, растерянные от потери бессмертия, альдмери не стали тратить драгоценного времени, оплакивая Эльнофей.
Они создавали. Они преобразовывали неприветливый мир под себя, пытались внести хоть частицу прекрасного.
Даже у приземленного (каковым он сам себя считал) Маарина эта смесь отчаяния, обреченности и упорства вызывала восторг... и совсем немного — ужас.
Посох Шаровых молний сам по себе не уникален. Таких посохов, предполагал Маарин, у любого шиммеринского торговца — приблизительно столько же, сколько устриц у торговца устрицами. Но всякая магическая вещь помнит первые руки, а этот посох держали те, кто еще был больше этАда, нежели смертными.
Поэтому вопросов «зачем Талмору железная палка с парой камней в навершии» у Маарина не возникало.
Он договорился с Лирелом: тот хорошо успел выучить здешние места, ну и вообще — босмер он и есть босмер, наверное, удобно, если можешь спросить дорогу у всякой живой твари. А еще — Силталаурэ. Во-первых, рыжая была магом, настоящим магом, который смыслил гораздо больше Маарина во всяких древних посохах, во-вторых — так эта экспедиция выглядела не столь подозрительно: официально, для Коллегии, Силтэ (Маарин давно мысленно называл ее сокращенным именем) была просто ученицей-альтмеркой, ничего особенного. Принадлежность к Талмору более или менее скрывалась. Знал Лирел — ну и Маарин, который даже покомандовать всласть не мог.
Ну, вот теперь покомандует, в походе этом.
Винтерхолд вьюжило. Идеальное описание Винтерхолда в любое время года. Маарин привычно кутался в плащ (озаботившись теплой нижней курткой, а заодно прихватив узел сменных теплых вещей), жмурился, когда снежинки оседали на ресницах.
Маарин заметил спутников. Надо же, опередили. Впрочем, от Лирела можно этого ожидать, а вот Силтэ...
«Неужели не терпится в экспедицию?»
- Доброе утро, - поздоровался он сразу с обоими. Лирел смотрелся каким-то настороженным, словно учуял снежного саблезуба поблизости. Силтэ казалась мечтательной и вполне довольной жизнью. Наверняка, придумывала какие-нибудь поэтические сравнения снегу, мрачной серо-сизой глыбе Коллегии на горизонте и прочим далеко не привлекательным вещам.
- Прекрасно выглядите, леди, - улыбнулся Силтэ. - Впрочем, как всегда. Даже холод не пугает, верно?
Лирелу он просто улыбнулся. По-свойски трепать его за ухом было бы слишком... демонстративно.
- Хорошо, что вы уже здесь. Не будем тратить времени.
Не нужно, чтобы их заметили вместе.

Вернувшись к себе домой, Марана всего несколько дней провела в долине, а потом ее снова разыскали, дали денег, товар, указания и буквально пинком выкинули из собственной хибары. Делать нечего, и Киорс вздохнула и отправилась покорять снежные вершины. Сказать, что контрабандистка была не в восторге от Скайрима - значит не сказать ничего. Теплолюбивая Мара предпочитала солнце, жару и море, но никак не вечный снег, вьюгу и холод. Топая по лесам, девушка несколько раз самым позорным образом убегала от особо крупной живности, ибо за плечами на этот раз висели камни ваарла. И на взгляд Киорс эти штучки были на удивление хрупкими, а стоили вполне прилично, так что не стоило рисковать. Марана видела такие камни всего один раз, да и то в волшебной лавке. Наемница вообще редко интересовалась подобными изделиями – магия магией, а клинок у вражеского горла хоть как надежнее. Пришлось так же остановиться в Бруме, дабы прикупить теплой одежды, ибо горы не баловали путешественников теплой погодой. Прикупив зелья, плащ с мехом, подробную карту Скайрима и прочую полезную мелочь, Киорс пересекла границу и отправилась к морю. К морю Призраков. В Винтерхольд. Все складывалось удачно, что не могло не радовать контрабандистку, чьи деньги становились все реальнее и реальнее с каждым шагом. Дойдя до города, некогда бывшего столицей, девушка передала камни ваарла нужным людям и  чистой совестью отправилась пьянствовать в таверну. Разумеется, Марана не собиралась тратить все деньги и напиваться вусмерть – было еще много дел в провинции, за которые можно было получить приличные деньги. Просидев в таверне весь вечер и половину ночи, девушка сняла комнату и спокойно отправилась спать. Только вот с утра ее разбудил не лучик солнца, а старый знакомый Лер. Ему, видите ли, срочно понадобилось переправить товар, да причем еще и очень ценный. И, разумеется, нельзя было пройти мимо, чтобы не предложить сию вещичку Киорс. По мнению самой контрабандистки, мужчина так поступил только из-за того, что других воров в городе, видимо, не было. Покивав головой, Киорс снова оказалась выставленной на улице, только теперь еще и с посохом в руках. Хм, посох. На улице было еще темно, в небе по-прежнему мерцали тусклые звезды – ни души в закоулках. И холодно, черт побери. Зря Марана согласилась на это – посох-то под одеждой не спрячешь, только вот эта мысль пришла слишком поздно. Несколько секунд ушло на то, чтобы набросать в голове план. Вернувшись в таверну, девушка потребовала дать ей хоть какую-то робу, в которых могут ходить маги. Раз уж посох не спрятать, значит, надо самой спрятаться рядом с посохом. Можно подумать, все они разные – палка да пара камушков в навершии. Став счастливой обладательницей потрепанного вида робы, Киорс успела поругаться с Лером, получить его дружеское одобрение и пожелание удачи и выйти на улицу. Слава богам, мантия была сероватого цвета и почти идеально подходила для того, чтобы спрятаться в тенях каменных стен. Разумеется, все снаряжение было надето под робу, так что Мара выглядела..немного полновато, но раз уж тут равенство и все такое прочее…Стража у ворот дремала, так что сонные они мало что заметили. За стенами города кружила вьюга – интересно, ночью здесь всегда так холодно? Эх, это не Нибенейские или Анвильские теплые и темные ночи, когда не видно даже идущего рядом человека…Что за жизнь, ведь как ни посмотри, все равно находится масса недостатков. Поземка тут же заметала следы на снегу, хотя Киорс не думала, что кто-то отправится за ней в погоню – Лер ничего не говорил про преследователей, только просил торопиться, иначе следующий курьер мог не дождаться посоха. Идти было сравнительно не далеко, но горы и их скользкими тропами не способствовали уверенному шагу. В общем, контрабандистка вынуждена была на некоторое время замедлить шаг, но вскоре приспособилась и к снегу, и к ветру и стала пробираться по камням с прежней ловкостью. Через несколько сот метров роба была снята и уложена в дорожную сумку. Передвигаться в такой мантии было крайне неудобно. Когда началась заря, девушка уже была довольно далеко, и Винтерхольд лишь нечетким силуэтом вырисовывался где-то между гор. Место назначения – Неприметное убежище. Приятного мало, да и кто может ждать ее там? Там же руины, говорят, призраки и всякое такое. Но дело есть дело. Сверившись с картой, девушка наконец-то поняла, что до заветной пещеры осталась всего пара десятков метров. Собрав остатки силы воли, контрабандистка затопала ко входу в пещеру.

Что ж, первый поход санхолдки по льдам и снегам — это первый поход санхолдки по льдам и снегам. Маарин даже как-то философски относился к задержкам, одобрительно кивнул находчивому — и то, что называют, «рукастому» Лирелу, сообразил, надо же, как скользкую обувь сделать менее скользкой. Вот казалось бы, откуда ему знать? Он тоже далеко не выросший в Скайриме норд.
Обращаясь несколько раз, он называл его «Рином» или «Ри» - не то, чтобы не доверял Силталаурэ, просто речь здесь шла о жизни и смерти. Это высокорожденная леди может дерзить хоть самой Эленвен, та только зубами скрипнет,  а Лирелу...
«Все будет хорошо».
Маарин ловил себя на том, что действительно надеется вымолить Лирелу прощение. Вымолить — не то слово. Обосновать. Доказать. Если криворукий кузнец шибанул себя молотом по пальцу, это не причина выбрасывать молот.
Да, именно так. Лирел — инструмент Талмора. Полезный. Необходимый.
Силтэ притихла.  Маарин нет-нет, да и говорил ей — уже скоро, разве не добавляя - «потерпите немного». Не ее вина, что экспедиция нелегко дается... 
Пейзаж не менялся. Снегу становилось то чуть меньше, то больше; камни скользили и под грубыми подошвами.  Правда, вьюга растаяла до неспешного степенного снегопада — словно Скайрим решил, что с их компании пока довольно.
Наконец, Лирел указал подходящее место, где они могли бы укрыться. Потом, вероятно, придется убить этих контрабандистов, но босмер сумеет подкрасться неслышно и вызнать обстановку.
-Если что-то не так, кричи куропаткой дважды, - в Скайриме водились морозостойкие белые куропатки, подозрительным не покажется. - Если все в порядке, трижды.

Уже находясь под сводами пещеры, девушка невольно поежилась, будто что-то неприятно холодное пробежало по всему телу, начиная от макушки и заканчивая пальцами ног. Тишина, абсолютная тишина, которая ничем не нарушалась. Когда Марана шла к Неприметному Убежищу, то в горах тоже была тишина – необъяснимое природное молчание сопровождало наемницу. Теперь тишина обступила девушку со всех сторон, не слышно было даже эха от случайного шороха или завывания ветра. Киорс относилась к подземельям с интересом, но и долей недоверия, постоянного ожидания скрытой опасности. Все-таки, когда над головой чистое небо, пусть даже проклятое небо Скайрима, на душе спокойнее. Контрабандистка огляделась, но тени и темнота скрадывали пространство, искажая своды пещеры. Хотя воровка и побаивалась темноты, но ровно настолько, чтобы начать вести себя осмотрительнее и внимательнее. Теперь в каждой тени может притаиться враг, который, не раздумывая, кинется на Марану, едва та появится в зоне видимости. Разбойницу такой вариант, конечно, не устраивал, поэтому поступь стала мягче и тише, движения приобрели плавность, а глаза постепенно привыкали к темноте. Отгоняя от себя ненужные мысли о различной нечисти и прочих обитателях пещер, Мара кралась вперед, изредка останавливаясь и прислушиваясь к тишине. Даже собственное дыхание иногда казалось слишком громким, поэтому девушка на какое-то время переставала дышать,  отчаянно обращаясь к молчанию, превращаясь в слух. Вот же, черт тебя вообще понес сюда – драпала бы со всех ног с этим посохом, а потом продала бы его и дело с концом. Но ведь нет же, надо выполнить задание. Хотя, признаться, идея с кражей посоха была провальная, ибо деревяшку мигом узнают, и мало кто захочет афишировать таким ценным артефактом, а значит и покупателей будет мало, и придется соглашаться на первую  предложенную цену. Сама Киорс посохами не пользовалась по нескольким причинам. Во-первых, посохи мешали, когда дело доходило до ближнего боя. Несмотря на все, их дубинкой не используешь, хотя соблазн велик. Во-вторых, посохи больно приметны, а Марана же предпочитает скрываться – ей за это все-таки деньги платят. И, в-третьих, было даже немного приятно ощущать магию в своих руках. Девушка гораздо больше доверяла собственным ладоням, нежели разрисованной деревяшке. Стоит ли говорить, что теперь Киорс чувствовала себя несколько скованной в движениях, хотя, когда она последний раз наведывалась к родственникам, дед учил ее правильно обращаться с посохами – немного не так, как это делают маги. Собственная техника, так сказать. Дед вообще последнее время ударился в самодеятельность – вот взять хотя бы эту задумку с посохом. Чисто теоретически все было легко, но как только Эльдор вручил внучке посох и кинжал, а затем стал нападать, уже через три секунды Киорс оказалась поверженной. Теория теорией, а вот о практике долгое время напоминали синяки и ссадины. Хотя, несмотря на всю абсурдность идеи, Марана все-таки продолжала работать в этом ключе. Вдруг пригодится. В очередной раз девушка остановилась на полушаге, вслушиваясь в звенящую пустоту. Показалось? Не удивительно. Если и правда так будет, а то сна было все-таки не достаточно. Нахмурившись, контрабандистка отступила в тень пещеры, моментально сливаясь с серостью камня. Пока что никакой магии – все это простая ловкость. Если кто-то и взаправду есть в Неприметном Убежище, то Киорс его услышит и…Что будет потом, наемница пока что предпочла не планировать. Говорят, это плохая примета.

- Кто-нибудь из нас может выдать себя за покупателя, - леди выдала первое, что пришло в голову. Логично, не требует спешки или лазанья по обледенелым камням; не нужно красться в темной пещере, где с потолка капает какая-то гадость, из трещин в полу сочится какая-то гадость и повсюду валяется, липнет к подошвам, или растет прямо из мертвого камня какая-то гадость. Волшебник, обучавший Силталаурэ алхимии, как-то водил ее за ингредиентами в одну из пещер неподалеку от города: из этого похода Силтэ вынесла не самые приятные воспоминания, одни только картины мириадов светящихся червячков на своих тонких, унизанных мутными каплями чего-то... мутного нитях, вращающихся под самым потолком подземного грота - и вот уже альтмерке хотелось, как тогда, с воплями бежать подальше от ужасного подземелья, не разбирая дороги, а потом долго сидеть под каким-нибудь разлапистым кустом и плакать, сжавшись в трагичный хлюпающий комочек.
Личинки. Какая мерзость.
Исключительно из-за них, обычно - кишмя кишащих в мертвой плоти, как поняла леди Санхолда из некоторых гравюр в книгах, стоявших на верхних полках в родительской библиотеке, девушка и питала брезгливое отвращение к некромантии, против которой, как ни странно для набожной альтмерки, она не имела никаких нравственных возражений. Обычно в мертвое тело, поднятое волей некроманта, отлетевшая душа владельца не призывается никогда: слишком опасно, обычно это или низший дух, или воспоминание тела об обитавшей в нем сущности иного плана, этакий призрак, сотканный из обрывков мыслей, чувств и воспоминаний - ничего святотатственного; колдуны, например, занимаются этим постоянно, вызывая тех же атронахов. Но вот сама мертвечина - пожалуй, нужно быть совсем уж больным и отчаянным отщепенцем, чтобы так вдохновенно с ней возиться при полном отсутствии необходимой для научных изысканий гигиены и невозможности простерилизовать инструменты в условиях "пещерной жизни". Ведь где обычно обитают некроманты - в руинах, пещерах, заброшенных склепах,; не станет же городская гильдия Магов выделять им просторные залы для упражнений и экспериментов?
Вообще говоря, и жаль. Иссечение умерших может положительно повлиять на целительскую науку, знание сочленений тел изнутри также сослужило бы отличную службу скульпторам и художникам - впрочем, это все уже  не относится к дню сегодняшнему, напомнила себе Силталаурэ и постаралась сосредоточиться на миссии, которая казалась ей на диво простой и скучной, о чем она и объявила двум своим спутникам. Номинально, конечно, скорее леди Силтэ была "спутницей" опытного босмерского проводника - Рина? - и талморского офицера Маарина, но если смотреть шире - она была их единственным волшебником.
- Но это просто предложение, -  оговорилась она, надеясь, что чем быстрее они вломятся - так или иначе - в пещеру, отнимут посох у нынешних владельцев и доберутся до Коллегии, тем быстрее можно будет принять теплую ванну, поесть и начать дочитывать преинтереснейшую книжку об Умариле Неоперенном: научный труд, оформленный, как история жизни, написанная самим эт'Ада. - В конце концов, три головы лучше, чем одна. Или, на худой конец, я всегда могу парализовать кого-нибудь поцелуем Любовника: как тогда, в Солитюде. Помните, Маарин? Кстати, все время забываю спросить, у вас потом губы, случайно, не болели? Многие на это жалуются: я пытаюсь написать очерк об особенностях знаков Зодиака в практическом волшебном применении.
Положа руку на сердце, леди сказала то, что первым пришло ей в голову: волшебнице не хотелось ничего придумывать, ей хотелось спать, горячего вина со специями и чтобы бесконечное ужасное утро поскорее закончилось.

Спокойствие, абсолютное спокойствие. Бесшумный вдох, а затем такой же тихий выдох. Слушать свое тело гораздо важнее, чем глазеть по сторонам. Не время для магии, она порой слишком отвлекает. Магия вообще скрыта во всем, что нас окружает, и главное – это умение увидеть чудо в повседневности. Марана замерла, вглядываясь в четкий просвет входа в пещеру. Сама Киорс по-прежнему оставалась в тени камней, что надежно скрывало ее от чужих, слишком любопытных глаз. Показалось, да? А тогда как ты объяснить резкое ощущение преследования, появившегося, как только Марана достигла пещеры? Конечно, глупо надеяться, что это был просто случайный прохожий или странник, идущий по ее следам. Все-таки преследование, ведь по идее следующий курьер должен был уже ждать в пещере – так сказал Лер. Но только следов Киорс не заметила – в пещере явно давно никто не был. Подстава? Очень вероятно, даже, скорее всего, так и есть. Все-таки разбойница частенько переходила дорогу разным людям, и не все прощали ей такое поведение.  Наивно было предполагать, что кто-то позабудет о ее скромной персоне, навсегда оставив в покое. Только вот, кто это именно? Но об этом она подумает позже, когда увидит врага в лицо. А пока что контрабандистка лишь вжалась в каменную стену. Выходит, ее заманили сюда? Где же второй курьер? Или обстоятельства меняются быстрее, чем Мара успевает осознать их? Одни вопросы и ни одного ответа пока что нет. Четкого ответа, разумеется. Ладно, пока что надо быть осторожнее. Карту сейчас открывать слишком рискованно – беззвучно разложить лист бумаги не получится, да и не зачем это – девушка помнила, что в пещере есть еще один выход. Он просто обязан был быть.
Разбойница дождалась, пока ощущение более-менее пройдет, и неслышно поспешила дальше, вглубь пещеры, стараясь при этом держаться стены, чтоб в случае опасности юркнуть к спасительную тень. Если не может победить, то нет ничего более разумного, чем спастись бегством. Геройские поступки и безрассудные жертвы были чужды Киорс, ровно как и пустые карманы. Пройдя еще около пятидесяти метров, девушка снова остановилась, прислушиваясь к малейшему шороху. Ветер снаружи приносил в пещеру гул и свист, а еще будто бы слышались чьи-то голоса, но это, наверное, точно уже отголоски эха. Говорят, человек слышит только то, что хочет слышать – в данным момент разбойница меньше всего хотела слышать голоса. Один еще ладно, с ним бы она как-нибудь договорилась, но вот больше одного – проблема. Все же, не стоит терять привычный оптимизм, впадая в отчаяние. В конце концов, у нее есть могущественный посох и бесконечное желание выжить, и ничто не сравниться с этим. Проделав путь еще в десять шагов, девушка замерла, до боли всматриваясь в темноту пещеры. Глаза уже привыкли к черноте, опутавшей все, но тратить манну на заклинания не хотелось, а помимо всего прочего цветная вспышка могла привлечь внимание.

Отредактировано Марана Киорс (2012-07-03 02:45:57)

- Что он делает? – шепотом спросила Силталаурэ у Маарина, изумленно наблюдая за тем как маленький мер прыгает со скалы в снег и играет роль раненного охотника вдохновенно, как ведущий актер Лилландрилльского театра, славного своими классическими и современными постановками. Между Маарином и Рином явно происходило что-то, что она никак не могла понять до конца: слушавший их разговор босмер отчего-то побледнел, помрачнел и вконец зажался, как будто бы на него только что накричала леди Эленвен, не очень-то церемонившаяся с не-альтмерами, какими бы полезными они не были. В любом случае, если не понимаешь – подыграй:  а попробовать понять можно и в процессе. Поэтому Силталаурэ, подобрав полы плаща, подошла к обрыву, с которого – только что – спрыгнул их проводник и приготовилась. Она выбрала одну из самых спокойных и безобидных, почти неощутимых иллюзий – Успокоение: стоит контрабандисту только высунуться из пещеры, как леди Санхолда зачарует его ум и неведомый противник внезапно ощутим столь благостное расположение духа, что чуть ли не вприпрыжку и с горячим сбитнем, которые так любят пить норды, выбежит на помощь к «раненному охотнику, замерзающему в снегах».

Марана до боли в глазах вглядывалась то в темноту, то в контрастный пробел входа в пещеру. Посредника все не было и не было, а нервы у контрабандистки не железные. Пока что воровка не нервничала, разве что хмурилась, чувствуя себя неуютно. Что-то здесь явно не так, это неправильно. Курьер уже должен был быть здесь, но его нет. Ровно как и намеков пребывания в этой пещере контрабандистов. Странно, это совсем не похоже на то, о чем договаривалась Мара. А еще птичка-интуиция настойчиво требовала не просто прятаться, а идти вперед, ища другой выход. Отчего-то шестое чувство не хотело, чтобы тело шло тем же путем, каким сюда попало. А вообще, это не очень хорошая примета. Киорс в приметы не верила, а поэтому уже было  решила выйти из пещеры, как в поеме промелькнула чья-то тень, а потом раздался голос, просящий о помощи. Девушка застыла на месте, не выходя из своего укрытия. Первой мыслью было подойти и помочь, вдруг это и есть тот курьер? Вторая мысль напрочь отбила охоту вообще двигаться – человек звал кого-то, верно? Посланник бы точно знал, что она здесь и не стал бы поднимать шум. А этот же наверняка был уверен, что в пещере кто-то есть. Значит, все же преследование было. Не зря интуиция шептала об опасности. Но ведь этот человек назвался охотником. Киорс пригляделась, заметив у незнакомца лук – в самом деле, видимо, охотник. На все эти мысли отзывался ехидный внутренний голос, говоривший, что даже Марана может назваться сбежавшей дочерью какого-нибудь графа. Так что это не повод помогать каждым встречным. Какое-то время контрабандистка решала, что делать. Соблазн выйти, помочь, получить награду, а потом оглушить и обобрать, был велик. Но с другой стороны – она же не на прогулку вышла, у нее есть задание. И на всякие непредвиденные обстоятельства не стоит обращать внимания. В другой раз. Присмотревшись еще раз к незнакомцу, Мара отметила, что он босмер. А вот это уже интереснее. Скайрим. Провинция холода, снега и нордов. Что тут забыл эльф, да еще и босмер к тому же? Не порядок. Насколько было известно разбойнице, эльфы заправляют какой-то сектой, стремящейся вернуть им власть и прочее, и прочее. Киорс откровенно потешалась над этой мыслью, считая большинство эльфов фанатиками, похуже всяких там некромантов. Хотя навряд ли этот босмер вообще имеет отношение к фанатикам, больно уж он…не такой. Ну, не суть это вообще – пусть догадки остаются догадками, а разум ехидно так говорит, что пора бы драпать отсюда во все ноги. Собственно, Марана и не была против. Зачем пачкать руки, помогать кому-то, если можно дождаться пока несчастный замерзнет насмерть, а потом уже спокойно помародерствовать. Тем более что девушка никуда пока что не торопиться. Контрабандистка безразлично глянула на охотника из тени, а затем снова направилась вглубь пещеры. Надо было либо найти посыльного, либо второй выход. Вот единственное, что смущало Марану, так это то, что ни того, ни другого девушка пока что не замечала. Мягко ступая по камню, разбойница все никак не могла определиться с тем, что она ищет. Жажда денег шептала, что зря она оставила охотника на морозе, а интуиция отвечала на это тем, что охотник явно знал о том, что в пещере кто-то есть, а курьера так и вообще не стоит ждать.

«Начнем», подумала Силталаурэ. Ситуация ей наскучила и начала раздражать: как и большинство волшебников, она не отличалась особенным терпением. Что это вообще за человек такой – хотя, по чести говоря, контрабандистом может оказаться и мер, мало ли по Скайриму ошивается данмеров с их врожденными способностью и тягой к темным делишкам? В любом случае, кто бы ни был их злоумышленником с древним посохом напревес, у него явно нет сердца. Сама леди Санхолда точно высунулась бы в ответ на просьбы о помощи: в конце концов, как философски пожимал плечами ее иссеченный шрамами учитель боевой магии, ветеран множества войн, в любом случае зачтется – и доброе дело, и практика одинаково полезны.
Поэтому Силтэ поменяла тактику и набросила иллюзию на себя – Приглушение Шагов, удобнейшая вещь: по краю тропинки она обошла чернеющий зев пещеры и спрыгнула в снег. Лирел отвлекал на себя внимание и намеренно создавал как можно больше шума – зачарованные «кошачьи шаги»  и без того непросто услышать. В другой руке санхолдской волшебницы шепчущими темными языками пламени зажегся Страх – чтобы сразу же ошеломить прячущегося в тени пещеры и, если повезет, контрабандист бросит посох и рванется прочь из пещеры, или даже к выходу, не разбирая ног, словно за ним ксивилаи с огненными мечами гонятся.
Кому вообще нужен план, если можно импровизировать?

И снова голос охотника, в чьей личности девушка очень сомневалась, не дал ей далеко уйти. Его слова остановили наемницу, но ровно настолько, чтобы принять решение, мысленно сказав себе очередное «нет». Не стоит зацикливаться на этом, надо идти дальше. Что бы там не происходило, у тебя, разбойница, есть дело. И его надо выполнить, а с такой неумелой погоней, если это вообще она, можно разобраться и попозже. В конце концов, если этот охотник и правда сломал ногу, то далеко он не уйдет. Конечно, нехорошо было обрекать человека на верную смерть, но с другой стороны, не Киорс же его убила, а природа. Контрабандистка просто не обладает слухом и не услышала зова о помощи, хах. Идеальное оправдание.  Есть такое чувство, когда буквально слышишь, как звенящая пустота меняется, выдавая тем самым, что в ближайших десяти-двадцати метрах кто-то есть. Мара не смогла бы объяснить, как так получается, но эту способность в ней очень ценили. Сама девушка списывала это все на интуицию, которая в данный момент заливалась криком, словно соловей весной. Шестое чувство требовало покинуть пещеру, но разбойница упрямо сделала несколько шагов вперед, оставляя просвет позади. Разумеется, двигалась контрабандистка вплотную к стенам, прижимаясь к холодному камню. Тени скрывали разбойницу, чьи шаги были легки без всяких заклинаний. Собственно, девушка ими и не пользовалась, разве только в критическом случае. Смертельной опасности она пока не замечала, поэтому все дальше шла в пещеру. Не зная, куда идешь, как-то не думаешь о чем-то хорошем. Впрочем, Марана вспоминала тепло – ей хотелось как можно скорее покинуть Скайрим, рванув куда-нибудь, где потеплее. Самое главное – это желание лучшей жизни, именно оно толкает людей к поступкам.
Девушка задумалась об охотнике, оставшемся снаружи. Он сказал «не стреляйте», что выдает в нем незнание противника. Хорошо, это плюс. Он увидел следы, значит он умеет подмечать детали. Плохо, это минус. В любой другой ситуации девушка бы задумалась, а не нанять ли этого охотника, чтбы тот проводил ее до границ. Появилась даже шальная мысль все-таки вернуться. Впрочем, быстрый порыв милосердия прошел, оставив холодную расчетливость. Тебе надо выжить, разбойница. Ты же контрабандистка, о чем ты думаешь? Твои дела никого кроме тебя не волнуют, значит и ты не должна вмешиваться в чужие проблемы. Можно подумать, мало примеров, когда один человек помогал другому, и в итоге умирали оба. Жить Киорс хотелось, так что рисковать собственным телом ради чьего-то благополучия, пусть даже и за деньги, это глупо. Драгоценные руки, ноги и голова гораздо важнее. Тем более, ну сколько может заплатить охотник, который вынужден бегать по скалам Скайрима? Лично Киорс вообще не представляла нордов как богатый народ. А уж эльф так и подавно. Да, возможно это глупо, но даже здесь разумом правила корысть, просчитывая все возможные варианты. Имея за плечами такой артефакт, Мара даже всерьез не стала рассматривать вариант с помощью. Вот если бы его у нее не было, то возможно…Так что несчастному просто не повезло, он оказался не в том месте в не то время, да еще и встретился с не тем человеком. А вообще он ведет себя довольно странно – лежит на морозе и зовет на помощь. Он же охотник, а не размазня, должен уметь перевязать себе ушиб, подтянуться, проползти до пещеры. Почему же он на месте, раз так уверен, что внутри прячется кто-то с добрыми намереньями? А нет, вот ползет…Хм, это забавно, когда перед тобой ползающий человек умоляет о помощи. Забавно, но ровно настолько, чтобы поднять себе самооценку.
Разбойница отступила дальше, скрываясь за поворотом. Напоследок бросила надменный взгляд на потенциального мертвяка. Не хватало еще подпускать к себе всяких охотников. От них вечно проблемы, и только проблемы. Ноль пользы, а раз так, то эти люди бесполезны. За всю свою жизнь Киорс ни разу не встречала достойного по ее мнению охотника. Некоторые убивают ради удовольствия, некоторые – ради денег, славы, трофеев, признания, выживания…а вот того, кто бы выслеживал и понимал добычу, просчитывая каждый ее шаг…такого Марана не встречала. Сама себя она считала кем-то вроде крысы. Таскает свои зерна, некого не трогает, но при этом портит хозяйственные запасы и сеет панику. В случае чего, первой убежит с тонущего корабля. Чудесное животное, как ни посмотри. Но при этом крысы хитры, а еще любопытные. На лице наемницы появилась широкая улыбка, вызванная такими мыслями. Опять-таки разбойница не забывала смотреть вперед, выискивая хоть какие-то подсказки, как выбраться их пещеры, не проходя при этом мимо охотника.

Отредактировано Марана Киорс (2012-07-08 21:40:58)

Глазастые маленькие эльфы, восхитилась Силталаурэ, протолкнувшись в расщелину между камнями: с ее ростом это было не так-то просто устроить, но ее уже захватил азарт погони. Умница Рин. Кажется, он уже все приметил и просчитал.
Продолжая поглощать звуки собственных шагов, леди Санхолда двинулась вслед за босмерским проводником, максимально готовая к столкновению и к тому, что контрабандист попытается использовать посох - долго ли, умеючи, да и неумеючи тоже совсем не долго. Посох - это вам не серьезная магия, где нужно знать теорию, соблюдать энергетическое равновесие и думать о сотнях других вещей: взял и шарахнул уже готовым зачарованием.
Альтмерка шла за проводником по пятам, остановившись лишь тогда, когда Рин вскинул лук и велел фигуре в капюшоне, кравшейся по пещерным переходам, остановиться.
- И если вы захотите вдруг воспользоваться посохом, - добавила Силтэ, про себя посмеиваясь над собственным неуместным светским тоном. - Имейте в виду, что у нас есть боевой маг и в случае вашего, эхем, магического сопротивления я не могу гарантировать вам... Ну, что от вас хоть что-нибудь останется.

Отредактировано Силталаурэ (2012-07-08 20:38:52)